Журнал «Рыба и морепродукты» — всё о рыбной промышленности России

Поиск по сайту

Журнал

Новости

Каталог

Доска объявлений

Выставки

Реклама

Подписка

Контакты

Реклама

Конференция «Производство рыбной продукции:
проблемы, новые технологии, качество» 2013


С 17 по 20 сентября в г. Светлогорске Калининградской области пройдет традиционная конференция, организованная АтлантНИРО, посвященная производству рыбной продукции в России охватывающая весь комплекс вопросов от законодательного регулирования (вт.ч. новыми техническими регламентами) до технологий создания новейших рыбных продуктов.

Участие в конференции — это уникальная возможность получить информацию от ведущих специалистов и ученых отрасли.

Подробная информация на сайте www.atlantniro-tec.ru




Виталий Гулий: мои «косяки» или записки бывшего советника министра

/ 14 МАРТА

Вместо предисловия

Появление на одном из рыбацких сайтов заметки о моей предстоящей отставке если и стало для кого-то неожиданностью, то только не для меня. О том, что конфиденциальная информация из министерства утекает постоянно, знал давно. Знал и к кому она с завидной оперативностью попадает в первую очередь. Но разговор с замом был тет-а-тет. Договорились, до приезда министра и принятия им решения, не распространяться. Как тут не вспомнить штандартенфюрера Мюллера из популярного советского фильма.


Так что расхожая фраза о том, что жизнь полна неожиданностей, не всегда верна. Порой, действительно, кажется, что в отдельных случаях жизнь застает врасплох. Однако, по прошествии некоторого времени и размышлений оказывается, что все эти неожиданности вполне ожидаемы и предсказуемы.


... Приглашение на встречу с министром, с последующим затем предложением трудоустраиваться, застало меня на рыбалке. Причем в очень волнующий, эмоционально насыщенный для рыболова-любителя момент. В это время я находился на одном из подмосковных прудов и после получасовой борьбы вытащил четырехкилограммового карпа.


Позвонили от министра, когда достаточно редкую для этого водоема добычу замеряли, взвешивали и фотографировали. Будь звонок во время выуживания — точно бы не ответил. А так, как говорится, ноги в руки, наспех смотал удочки и помчался на неожиданную, но чего таить, очень желаемую встречу. Так в рыбацком камуфляже и появился в приемной министра, чем вызвал немалое удивление там присутствующих чиновников.


Оформился быстро, но поскольку о конкретном участке работы министр со мной речи не вел, сказав, что определится позже, то пару дней изучал проблемы сельского хозяйства в теории, по документам, хотя определенная практика работы по этой отрасли за спиной все же была. В журналистике я начинал как аграрник. В надоях, урожайности, зяби, озимых, сенаже, силосе и прочих компостах — ориентировался неплохо. Благо всегда рядом наставник был — отец. Он всю жизнь селу отдал. Начинал агрономом, закончил крупным, по областным меркам, агроруководителем.


Пока я прикидывал, где шеф меня задействует, он, встретив меня у кабинета, предложил поделиться соображениями не о перспективах развития отечественного животноводства, а рыбохозяйственного комплекса. Видимо, ему было кое-что еще известно помимо моего увлечения любительской рыбалкой. Впрочем, нетрудно догадаться, что жизнь коренного островитянина не может протекать мимо главной отрасли — рыбной. Действительно, в свое время мне достаточно много пришлось заниматься рыбацкими проблемами: от воспроизводства лососевых до промысла. В разном качестве. И на путине не раз бывал, и в море с рыбаками выходил. И как рядовой рыбак, и как народный депутат великой тогда еще страны. Как представитель главы уже нового государства и как заместитель полпреда президента на Дальнем Востоке. Так что врасплох меня министр не застал.


Соображения были, равно как и понимание ситуации, которая сложилась в результате передачи ряда функций и полномочий от Росрыболовства Минсельхозу.


Словом, соответствующую аналитическую записку я подготовил и после этого стал восприниматься в министерстве как «советник по рыбе». По факту деятельности, без всяких формальных распоряжений на этот счет. Просто «рыбные поручения» исполнителям стали направляться и мне для сведения.


Конечно же, в роли эксперта по рыбным вопросам я себя не видел и не пытался в этом себя позиционировать. Больше тяготел к аналитике, взаимодействию с профессионалами, контакты со многими из которых сохранил, созданию при министре постоянно действующего общественного экспертного органа. Именно на это обращал я внимание в своей записке, состоящей из двух частей. В первой был сделан анализ положения дел в рыбопромышленном комплексе страны. Во второй — предложения пошаговых действий министерства по установлению контроля и повышению эффективности управления отраслью.


Возможно, это был мой первый «косяк». Я попытался в представленных ниже заметках, подкрепленных записками, направленными министру, проанализировать «косяки», которые послужили, на мой субъективный взгляд, сколь неожиданным, но столь же и ожидаемым основанием для моей отставки.


Итак, по порядку.


«Косяк» № 1. Рыбсовет без министра

Как уже было сказано, моя первая записка министру состояла из двух разделов. В первом излагались наиболее актуальные рыбацкие проблемы. Во втором — предлагались некоторые первоочередные меры, которые позволили бы снизить накал страстей по поводу переподчинения Росрыболовства Минсельхозу.


На мой взгляд, не следовало бы затягивать вопрос с назначением руководителя агентства на должность заместителя министра. Наоборот стоило бы ускорить этот акт и предварить его манифестом «о самостийности», своеобразной декларацией о разумной самостоятельности агентства и укрепившего статус его руководителя.


Далее предлагалось сохранить за ФАРом полномочия по выдаче разрешений на промысел и закреплению квот за рыбодобывающими предприятиями. В соответствии с законом «О рыболовстве...» передать полномочия субъектам Федерации в части оперативного управления промыслом дальневосточных лососей. Наделить территориальные органы ФАР полномочиями представителя агентства с подчинением ему всех иных структурных подразделений на данной территории (поубавилось бы чиновников на местах, за счет чего можно было бы увеличить численность рыбоохраны).


Но первым шагом должно было стать создание при министре общественного рыбохозяйственного совета в качестве постоянно действующего консультативного органа для обеспечения согласованных действий заинтересованных федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной субъектов РФ в вопросах развития рыбохозяйственного комплекса.


Иначе трудно было представить, как без привлечения опытных «спецов» (каковых на тот момент в министерстве фактически не было) можно решать поставленные задачи по управлению очень специфической отраслью.


Я писал министру, что «сохраняя на текущий момент управляемость отраслью, министерство рискует в долгосрочной и даже среднесрочной перспективе ее потерять. Прежде всего из-за отсутствия полноценного структурного подразделения, способного профессионально и оперативно решать поставленные перед министерством задачи и текущие вопросы». Напомнил, что в свое время соответствующий департамент Минсельхоза насчитывал более 50 квалифицированных сотрудников. Поэтому, воспринимая нынешнее распределение «рыбных обязанностей» внутри министерства как меру временную, диктуемую обстоятельствами, важно не допустить, чтобы она стала постоянной.


Предназначение экспертно-консультативного совета, по моему представлению, должно было состоять в том, чтобы помочь министру сформировать собственную позицию и личное мнение по важнейшим для рыбохозяйственного комплекса вопросам и сверить их с мнением иных источников информации, которое по разным (как объективным, так и субъективным) причинам может быть искаженным. Роль совета виделась также и в том, чтобы по поручению министра давать либо оперативную экспертную оценку, либо обстоятельно прорабатыватьть вопрос, имеющий особую актуальность на текущий момент или в перспективе. В качестве примера привел ситуацию на родном мне Сахалине, где накануне лососевой путины была сделана попытка ввести ограничения на вылов горбуши на ряде промысловых участков. В возникшем споре позиция Росрыболовства, основанная на заключениях своих территориальных органов, была диаметрально противоположной позиции местных рыбопромышленников. Кто из них прав — из министерства определить непросто. А если в качестве арбитра привлечь к спору независимых экспертов, территориально близко находящихся к «месту происшествия», то и вопрос можно решить без неизбежных и порой дорогостоящих (репутационно — для министерства, материально — для рыбаков) бюрократических издержек. Забегая вперед, скажу, что так и произошло. Местечковый, по сути, конфликт после того, как рыбаки, не дождавшись от министерства поддержки, вышли на митинги, приобрел всероссийское звучание. В него были вовлечены два министерства, федеральное ведомство, полпред президента, генпрокуратура и президентская администрация.


Структура совета (она осталась без изменений) состоит из десяти основных направлений рыбохозяйственного комплекса, «закрываемых» двумя экспертами. Предлагаемый мной принцип формирования совета состоял в вовлечении в него максимума «спецов» при минимальном количестве чиновников. Как министерских, так и занимающих различные посты в рыбацких ассоциациях и союзах. Участие последних не возбраняется, а наоборот приветствуется. Но орган должен быть рабочим, а не представительским. Я предложил некоторые критерии при подборе кандидатур:

— профессионализм, личный практический опыт (для бизнеса — конкретные положительные результаты);

— не ангажированность (отсутствие явных узкогрупповых интересов), выражение независимых мнений суждений, позиций;

— адекватность, способность к разумному компромиссу;

— отсутствие в «истории» эксперта криминала.


Между тем министр без особого интереса, как мне показалось, отнесся к этому письму. Расписал его «для оценки целесообразности» двум своим заместителям, которые, кстати, к отрасли не имели никакого отношения. Вот оно и пролежало у них без движения изрядное время. И только после того, как «рыбалку» официально закрепили за Игорем Маныловым, и он прочувствовал остроту вопроса, мне удалось убедить курирующего зама в необходимости создания рыбсовета. Пришлось, правда, согласиться с некоторыми коррективами в первоначальный вариант положения о совете. Создавать его решили не при министре, а при министерстве и возглавил его курирующий заместитель министра. Зато удалось отбить предлагаемую заместителем министра 30-процентную квоту чиновников. Их на 19 членов совета осталось только трое.


На первый взгляд, поправки внесены несущественные, формальные. Но это не так. Создание общественного органа при главе ведомства предполагает некоторую независимость членов этой структуры от других чиновников. В противном случае влияние аппарата на решения совета, как у нас водится, избежать будет гораздо сложнее. Что, собственно, и проявилось после первого же заседания. Решения по обсужденным на первом заседании вопросам подверглись рукой замминистра существенной правке. Благо я успел разместить на сайте департамента оригинал.


Ну а через месяц случилось следующее. Воспроизвожу очередную записку министру.


Уважаемый Николай Васильевич!


В соответствии с согласованным с Вами планом работы Совета по вопросам развития рыбохозяйственного комплекса при Минсельхозе России очередное заседание Совета было запланировано (письмо о согласовании даты проведения и рассматриваемых вопросов прилагается) на 25 января с.г.


Однако сегодня (15.01.2013 г.) председатель Совета, первый заместитель Министра И.Е. Манылов предложил перенести заседание Совета на неопределенное время. Объяснения причин подобного переноса не последовало.


Между тем, члены Совета в соответствии с регламентом информированы о дате заседания почти месяц назад и основательно готовились к обсуждению поднятых ими проблем.


Полагаю, что немотивированные переносы заседаний (особенно в начальной стадии работы) общественного органа, на объективные экспертные оценки которого Министерство не без оснований рассчитывает, не только нежелательны, но и недопустимы.


Невозможность личного участия председателя в заседании Совета не является веской причиной переноса заседания. В соответствии с положением о Совете в отсутствие председателя его обязанности исполняет заместитель — М.О.Орлов.


Должен отметить, что создание при министерстве рыбохозяйственного совета было встречено в рыбацкой среде с большой заинтересованностью. Широкий отклик и обсуждение получили вопросы, рассмотренные на его первом заседании. Рыбакам импонирует открытость, с которой работает совет, его доступность. Состав общественного органа и продекларированные намерения многим рыбакам вселяют уверенность, что их чаяния будут своевременно услышаны, а интересы соблюдены.


В тоже время любой сбой в его работе даст повод критикам министерства для обвинений в формализме, создании декоративных структур, что приведет к неоправданным репутационным потерям, которых мы должны избегать.


В связи с изложенным, прошу Вас согласовать проведение очередного заседания рыбохозяйственного совета 25.01.2013 г. в Минсельхозе России по утвержденной повестке (прилагается).


Советник Министра,
ответственный секретарь Совета В.В.Гулий
15.01.13 г.


Заседание совета все же состоялось в установленный срок, но уже без моего участия и и по другой повестке. Руководство в соответствии с новыми веяниями в срочном порядке решило «пропустить» через общественность проект госпрограммы по рыболовству. Проработать четырехсотстраничный документ за два дня непросто даже специалисту. Но, говорят, обсуждение прошло успешно. Кто бы сомневался! В конце заседания председатель сказал, что теперь в совете будет новый ответственный секретарь. И добавил, что с прежним у него сохранились прекрасные личные отношения. Вот тут у меня имеются серьезные сомнения.


«Косяк» № 2. Палата предъявляет счет

В августе прошлого года вице-премьер А.Дворкович поручил Минсельхозу, а также четырем другим министерствам и ведомствам рассмотреть доклад председателя Счетной палаты С.Степашина по вопросу поэтапного сокращения дрифтерного промысла анадромных видов рыб в исключительной экономической зоне России.


Из сопровождающей копию доклада записки начальника экспертного управления президента страны следовало, что сей документ поступил на имя главы государства. Но вот знакомился ли он с ним — записка ясности не вносила. Скорее всего — нет, поскольку никаких резолюций президент не оставил. Да и вряд ли поддержал бы, поскольку ранее уже высказывался по этому поводу.


Когда я познакомился с содержанием официальной бумаги (автор назвал ее письмом) руководителя главной государственной контрольной службы, то от возникших эмоций пришел в состояние близкое к шоковому. Сразу появилась масса вопросов к инициаторам проверки и авторам письма президенту. Нестерпимо захотелось посмотреть им в глаза и прямо спросить: господа контролеры, вы на кого работаете? В чьих интересах пытаетесь закрыть добычу дикого лосося, лишив российских рыбаков работы, а неизбалованных российских покупателей деликатесной рыбы? Да и вообще, каким боком эта тема относится к расходованию бюджетных средств?


Это были вопросы, что называется, навскидку, по первому прочтению текста. Дальнейшее в него углубление просто их множило практически по каждому абзацу. Поэтому, когда дело дошло до обсуждения вопроса на оперативном совещании, я вызвался исследовать проблему автономно от Росрыболовства.


Разумеется, у меня были некоторые представления, в т.ч. и практического плана о дрифтерном промысле, но я, прежде всего, рассчитывал на мнения по этому вопросу ученых, опытных и не ангажированных рыбаков, которые ранее занимались, но затем отошли от такого вида промысла.


В итоге получилась аналитическая справка, которая «разваливала» аргументацию контролеров буквально по всем пунктам. Ее и направил министру. Со своей сопроводиловкой, которую привожу в полном объеме.


«О докладе председателя Счетной палаты РФ С.В. Степашина по вопросу поэтапного сокращения дрифтерного промысла анадромных видов рыб в ИЭЗ РФ»


Уважаемый Николай Васильевич!


Занимаясь выполнением Вашего поручения по вышеназванному вопросу, по договоренности с заместителем Министра И.Е.Маныловым и руководителем Росрыболовства А.А.Крайним, я провел независимое от агентства исследование проблемы, которой в свое время достаточно плотно занимался. Поэтому выводы, сопровождающие эту записку, в отличие от выводов Счетной палаты, гораздо более выверенные и приближенные к реальному положению вещей.


Однако от эмоций, уж простите, удержаться трудно. Ведь вопрос, по сути, был закрыт еще три года назад В.В.Путиным. И вот тебе на — всплывает вновь, аккурат в разгар лососевой путины и почти через год после аудиторской проверки.


С настойчивостью, заслуживающей лучшего применения, аудитор М.Одинцов вместе с группой (довольно странным образом подобранных) экспертов от имени, пожалуй, самого авторитетного контрольного органа страны предлагают «зачистить» от отечественных промысловиков одну из самых уловистых российских морских зон дикого лосося. Подчеркиваю, именно отечественных, не трогая рядом рыбачащих японцев. Выходит, кому-то одной (2009 года) сорванной путины оказалось мало.


Возникает вопрос, ради каких целей разрушается перспективный российский рыбный рынок? Неужто ради спасения птиц и млекопитающих, которых, по заключению проверяющих, ежегодно погибает аж на четверть миллиарда рублей? Кстати, почему бы палате не заняться подсчетом гибели пернатых при столкновениями с линиями электропередач либо с окнами высоток? Ведь эта тема также не имеет никакого отношения к исполнению федерального бюджета.


Думается, что интерес организаторов антироссийской кампании и их подельников в иной и отнюдь не экологической плоскости. Давно не секрет, кто является главным заказчиком Всемирного фонда дикой природы (WWF) и от кого последний получает весьма приличные гранты. Интерес тут исключительно экономический и с откровенно американским уклоном.


Поражает цинизм неправды утверждений официального документа. Они не несут экспертной оценки и сколь либо серьезного анализа. Зато ангажированность налицо.


Рассчитываю, что подтверждением сказанному должна стать аналитическая справка по письму С.Степашина, подготовленная по моей просьбе одним из авторитетных экспертов (по признанию американцев в т.ч.) в области дрифтерного промысла, ученым и одновременно практиком (для читателей из известных соображений фамилия опускается — авт.). Другими материалами, коих имеется много, обременять Вас, Николай Васильевич, не стану.


Приложение — 11 л.


Советник Министра
В.В.Гулий


Перечитал сейчас свое творение и за голову взялся. Что о себе возомнил! Где ваша политкорректность г-н советник? Что за стиль в общении с министром? И вообще на кого замахнулся? Сергей Степашин, на всякий случай, один из старинных его друзей — соратников, авторитетнейший государственный деятель (без капли иронии) современности. Неужели не знал? Да знал, конечно. И Сергея Вадимовича не только по телевизору видел. В свое время даже плотно сотрудничать приходилось по линии администрации президента, всегда относился к нему уважительно. Но заострил все, признаюсь, намеренно. В глубине души полагал, что шеф покажет мою записку своему товарищу. Не верилось мне, что председатель палаты — глубоко в теме. Думаю, просто расслабился, передоверился подчиненным, имеющим в этом вопросе свой интерес, и подмахнул бумагу. Так бывает даже в самых высоких учреждениях. К сожалению, достаточно часто.


Не знаю, состоялся ли приватный разговор на высшем уровне, но на министерском моя записка была направлена замминистра И.Манылову и Д.Юрьеву, а также директору профильного департамента М.Орлову с резолюцией «пр. обменяться мнениями по проблеме и доложить мне».


Прошло около трех месяцев, (это к вопросу о сроках исполнения поручения министра) и вот, в знаменательный в недалеком прошлом для советских людей красный день календаря — 7 ноября, замминистра И.Манылов собирает еще одно совещание по сокращению дрифтерного промысла. На него приглашаются представители Счетной палаты, Росрыболовства, ряда департаментов Минсельхоза... По странному обстоятельству не приглашен только автор записки министру и этих строк. Тем не менее, я решил не упускать возможность лично услышать позицию контролеров и явился на совещание незваным, чем, как мне показалось, стал не ожидаемым сюрпризом для некоторых участников. В том числе и для председательствующего, который представив всех, забыл про меня, хотя я сел рядом с ним, по левую руку.


Попросил слова сразу после доклада заместителя руководителя агентства А.Фомина. Напомнил, что занимался исследованием проблемы самостоятельно с привлечением независимых экспертов и пришел к аналогичным выводам.


Под каждый запрет, сказал я, должны быть веские основания: научные, экономические, политические... Да, при дрифтерном промысле имеют место быть факты приловов, выбросов, избирательного лова, гибели морских птиц и животных и др. Но они ничтожны для постановки вопроса о запрете дрифтерного лова, а абсолютное большинство приводимых в письме Счетной палаты аргументов — не корректны.


Для иллюстрации сказанного привел некоторые примеры. Так, за полтора десятилетия прибрежные уловы лососей на Дальнем востоке выросли почти на 200 тысяч тонн, в т. ч. на 60-100 тысяч тонн на Камчатке. В то же время дрифтерные уловы выросли всего на 4-5 тысяч тонн. На одну тонну вылова дрифтерный промысел дает не меньше рабочих мест и налогов, чем прибрежный. И потому не несет никакой угрозы для местной экономики, наоборот укрепляет ее.


О гибели морских животных. Привел данные исследований японских специалистов (дрифтерный флот соседей, промышляющих в наших водах много, больше российского). По их оценке только акулы потребляют около 200 тысяч тонн лососей — почти две трети того, что в хорошие годы дает дальневосточный промысел. Может с акулами начать бороться? Не получится — защитники дикой природы не дадут.


О гибели птиц привел данные всемирной конференции по морскому биоразнообразию. Статистика гибели пернатых впечатляющая. На первом месте небоскребы — 900 млн. на втором ЛЭП — 170 млн., затем автомобили — 100 млн. В рыболовстве же гибель птиц исчисляется порядками ниже — 300 тысяч.


... Не надо думать, что мне неизвестно, куда идет львиная доля уловов от дрифтерного промысла дикого лосося. К сожалению, не на отечественный рынок. Но таковы законы либеральной экономики. Так будет до тех пор, пока у рыбака не появится интерес доставлять добычу на родной берег. И административные меры тут не помогут. Рыба, как говорится, ищет, где глубже, а человек, где лучше.


Известно также и то, что за отдельными нашими промысловиками в этой зоне, стоит японский бизнес. Тем не менее, вопрос о запрете дрифтерного лова в наших водах японским рыбакам почему-то не ставится. Между тем, в прошлом году «губительный» (по выражению автора письма) промысел наряду с 16 российскими судами вели 32 японских. Поверьте на слово, они грешат на море так же, как наши рыбаки. Так почему же в их отношении запрет не должен распространяться? Проверяющие беспокоятся о «репутационных потерях для государства» из-за нанесения «ущерба окружающей среде», а вот потеря государственного суверенитета в управлении водными биоресурсами, их видимо, нимало не беспокоит.


В заключение предложил заняться разработкой мер по совершенствованию системы управления дрифтерным промыслом, в том числе его экологических характеристик.


Приглашенные контролеры, судя по всему, на такой поворот в разговоре не рассчитывали. Как стало ясно из выступления начальника инспекции сводного контроля С. Антонова, перед ними была поставлена задача несколько по-иному закрыть «зависший» вопрос. Предложенный и поддержанный мной проект решения их явно не устраивал. После заседания инспектор — контролер подошел к председательствующему и попросил у него аудиенции. О чем они потом договорились — мне неизвестно. Зато почти достоверно известна реакция аудитора М.Одинцова (его на совещании не было, как объяснили, по причине переутверждения в должности). Мне рассказали, что А.Крайний, поздравляя именинника, в шутливой форме спросил, когда же прекратятся «наезды» контролеров на Росрыболовство? В ответ услышал: «Когда дрифтер закрыт будет». Лично мне в это верится, потому что примерно такой же разговор произошел в кабинете аудитора и с другим представителем агентства.


«Косяк» № 3. Работодатели — объединяйтесь!

Вся министерская почта, связанная с «рыбалкой», направлялась (за редким исключением) мне для сведения. В ней довольно существенное место занимали вопросы социального партнерства, трудовых конфликтов — по большому счету не находящихся в компетенции министерства. Соответственно, и отношение к ним было в основном формальное. Ну не будут же министерские чиновники оставлять нагретые кресла и мчаться по зову авторов писем в холодный Мурманск или далекий Сахалин особенно, когда там путина закончилась. Для этого местные власти есть. В крайнем случае, известно кто с краю от министерства стоит с подходящей фамилией. Словом, советский социализм закончился, оставив многое за бортом, в том числе коллективные договора и соглашения, а с ними социальные гарантии рыбаков и членов их семей.


Кто в прежние времена занимался этими проблемами? Государство и профсоюзы. В рыночных условиях государство как работодатель ушло от них в сторону, а профсоюзы, оказавшись лицом к лицу с частным капиталом, в большинстве своем «легли» под него.


Справедливости ради надо сказать, что государство не отказалось от своих социальных обязательств. Более того, еще в 2002 году оно выпустило закон «Об объединениях работодателей». То есть, востановило выпавшее третье звено в классическом треугольнике «государство-профсоюзы-работодатели». Не стану отрицать, что пока он еще сильно смещен в сторону государства. Исправить эту деформацию сможет только активный социально ответственный диалог партнеров. Названный закон призван на практике способствовать развитию социального партнерства в области регулирования социально-трудовых отношений. Как? Закон разъясняет: через установление основных прав и обязанностей объединений работодателей в отношениях с работниками, профессиональными союзами и объединениями профсоюзов при участии органов государственной власти и органов местного самоуправления.


Проще говоря, речь идет о разработке согласованных правил взаимодействия участников процесса. По таким правилам сейчас в стране действуют 17 объединений в различных отраслях экономики. Рыбной в их числе нет. Зато она представлена несметным количеством ассоциаций и союзов, несущих совершенно другие функции...


Решил покопаться в истории вопроса и понять, что мешает рыбакам объединиться и стать третьим легальным участником в решении трудовых споров. Причины оказались вполне банальные — боязнь некоторых руководителей ассоциаций лишиться своих руководящих мест, обеспеченных пусть и не очень большой, но зато стабильной рентой, потеря которой при реформировании совсем не исключена. Подтверждением стал попавший в руки протокольный документ заседания Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ). На этом заседании как раз и обсуждался вопрос о создании отраслевого объединения работодателей, преобразовав в него ассоциацию. Уместно процитировать выступления некоторых участников.


Сергей Тимошенко, вице-президент ВАРПЭ, председатель регионального отраслевого объединения «Союз рыбопромышленников и предпринимателей Камчатки»:

«...наш передовой в своем развитии сектор экономики до сих пор существует без отраслевого тарифного соглашения, которое во всем мире считается основой основ деятельности любой отрасли и правовым гарантом для ее работников.


...Если на самом деле ВАРПЭ хочет представлять интересы не группы компаний, которые ее учредили, не директоров, а всех работников, она должна, наконец, пройти это преобразование. В этом случае, даже если работодатель оказывается в положении, когда он не может выполнять перед работником свои обязательства, прописанные в коллективных договорах, в соответствии с ФЗ № 156 мы будем иметь право ставить этот вопрос уже перед правительством».


Владимир Нагорный, председатель Приморской краевой организации Российского профсоюза работников рыбного хозяйства:

«В отраслевом соглашении стороны-подписанты стараются находить такие пути социального партнерства, которые в конечном итоге способствуют созданию в трудовых коллективах социального мира и здорового психоэмоционального микроклимата , что уже объективно ведет к более высокой производительности труда».


Игорь Коваленко, председатель Камчатской краевой организации Российского профессионального союза работников рыбного хозяйства:

«Действующее трудовое законодательство — это норма, закон, единый и обязательный для всех организаций, независимо от формы собственности и сферы деятельности. А отраслевое соглашение, как и коллективный договор, призвано дополнить гарантии, конкретизировать права работников по отношению к основному, базовому документу. Учитывая специфику рыбной отрасли, можно понять, насколько это актуально для нас. К сожалению, по разного рода причинам, нам пока не удалось заключить полноценное соглашение на общероссийском уровне».


Однако такой опыт имеется на региональном уровне. В качестве примера выступающие привели Камчатский край, где действует трехсторонняя комиссия, состоящая из представителей краевой профсоюзной организации, регионального объединения работодателей и краевого министерства рыбного хозяйства. В результате подобного взаимодействия для работников отрасли на Камчатке установлена заработная плата не ниже прожиточного минимума. Появилась реальная возможность отстаивать права не только самих рыбаков, но и их семей. Соцобслуживание семьи, больницы, детсады, медицинское обеспечение, отдых и даже дороги — вот что теперь находится в сфере деятельности регионального объединения и рассматривается на заседаниях трехсторонней комиссии.


Разговор, из которого приведены выдержки выступлений, состоялся в августе одиннадцатого года. С Сергеем Васильевичем Тимошенко мы познакомились и встретились в декабре прошлого. Конечно же, я поинтересовался, какое развитие получило его предложение о создании всероссийского объединения работодателей. «Обсуждаем», — таков был короткий ответ.


Между тем, к нашей встрече у меня уже имелись кое-какие наработки по данной теме и даже поступили конкретные предложения от заинтересованных в этом вопросе членов министерского рыбсовета. Один из них, Андрей Голландцев, предоставил проект устава межрегионального отраслевого объединения работодателей и попросил меня помочь в его создании. Сказал, что согласовал вопрос с некоторыми серьезными инстанциями и с замминистра И.Маныловым, который и порекомендовал сотрудничать со мной. Я согласился, и за неполный месяц мы набрали необходимое количество учредителей. Далее последовала моя очередная записка министру, в которой предложил поддержать инициативу, поскольку ее реализация позволит министерству перенацелить ряд не свойственных ему функций на орган, в компетенцию которого они входят по закону. Двумя днями ранее копию записки направил И.Манылову.


По сложившейся уже традиции ответа от министра я не получил и поэтому, когда он пригласил меня на беседу по другой теме, задал интересующий меня вопрос. Министр сказал, что ему не совсем понятен правовой статус объединения работодателей и поэтому для прояснения вопроса он направил записку Манылову. Возражать я не стал и решил поискать исполнителей поручения. К своему удивлению, нашел их не в юридическом департаменте, а в депагропроме, который хоть и курирует рыбную отрасль, но к правовому положению общественных организаций никакого отношения не имеет.


Затем, уже после нашего разговора с И.Маныловым, в результате которого я перестал заниматься «рыбной» тематикой, позвонил Игорю Евгеньевичу и спросил: актуальна ли тема создания отраслевого объединения работодателей? — Да, — ответил он.

— А что мне говорить людям, которые спрашивают о дальнейших действиях?

— Направляйте их к нам, — сказал замминистра.


Я бы, конечно, направил. Но боюсь, что они этот адрес воспримут неправильно. Рыбопромышленники — люди серьезные и в чиновничьи игры играть не любят.


«Косяк» № 4. Утерянная записка, или концы в воду.

К концу года ситуация в отрасли тревожно напряглась. Дело было не в общих показателях. Они, хотя и снизились по сравнению с прошлым годом, но не значительно. К тому же агентство уверяло, что к отчетному периоду все может выровняться.


К сожалению, взаимоотношения министерства с подведомственным ему агентством не претерпели за это время сколь — либо заметных улучшений. Наоборот, они все более ухудшались, что приводило к нежелательным сбоям в работе обоих ведомств: несвоевременному принятию оперативных мер, выпуску приказов и распоряжений, согласованию различных документов и т.д.


Самое главное, на этом фоне стало остро ощущаться нарастание сомнений рыбаков в том, что министерство способно отстоять их интересы. Их ожидания были связаны, прежде всего, с внесением поправок в закон «О рыболовстве...», направленных на упорядочение правил по переработке и перегрузу рыбопродукции на судах, а также, с принятием закона «Об аквакультуре». Оба законопроекта, несмотря на неослабное к ним внимание со стороны рыбацкой общественности, завязли в бюрократических согласованиях и в некоторых местах трансформировались до неузнаваемости. Словом, на законодательном фронте министерство терпело полный крах. И это при том, что сам министр и его первый зам, курирующий отрасль, являются опытнейшими юристами, большими специалистами в части законотворчества.


Там, где появляются сомнения, следует ожидать и разочарований, поэтому, на мой взгляд, нужно было что-то срочно предпринимать. Об этом я и написал министру очередную записку.


Уважаемый Николай Васильевич!


Как Вам известно, в действующем законодательстве недостаточно четко определены понятия «прибрежного рыболовства», «уловов водных биоресурсов», отсутствуют определения «обработка» и «производство продукции», не предусматривается деятельность, связанная с «перегрузом» продукции.


Имеющиеся нечеткости и противоречия приводят к применению контролирующими органами (главным образом, пограничной службой) санкций за переработку уловов на борту и перегруз продукции на транспортные суда.


В текущем году в прибрежном рыболовстве ожидается недолов около 200 тыс.т. водных биоресурсов (23% от объемов), что приведет к потерям доходов рыбопромышленного комплекса до 5 млрд. рублей, поступлений в бюджеты всех уровней — более 500 млн. рублей.


Рыбацкое сообщество через своих представителей в Госдуме и Совете Федерации, путем внесения поправок в законодательство, уже более двух лет пытается спасти «прибрежку». Семь губернаторов прибрежных регионов поддержали данные попытки. Руководство страны продекларировало понимание рыбацких проблем и стремление оказать помощь в их решении. Внесено семь законопроектов. Главное в них: разрешение рыбопереработки на рыбоперерабатывающих судах и разрешение перегрузов рыбопродукции на рыботранспортные рефрежераторы.


Тем не менее, несмотря на видимую заинтересованность всех участников законотворческого процесса, фактически никакого продвижения к ожидаемым результатам не произошло. До сих пор нет положительного отзыва правительства на вносимые законопроекты, что не позволяет довести их даже до первого чтения. Совершенно очевидно, что до начала промысла предстоящего года законодательно проблема решена не будет.


Минсельхоз России своевременно утвердил общие допустимые уловы водных биоресурсов для осуществления прибрежного рыболовства на 2013 г. Росрыболовство распределило и довело их до предприятий. Рыбацкие коллективы настроились в первых числах января выйти на промысел, основательно для этого подготовившись, вложив в предстоящую «рыбалку» значительные средства, в основном, заемные.


Между тем, промысел поставлен под угрозу. Государство в лице ПС ФСБ России, продолжая использовать неоднозначности в толковании прибрежного рыболовства как запрет на судовую переработку и перегрузы, намерено применять карательные меры к рыбакам. Состоявшаяся 18 декабря на «площадке» ФСБ встреча пограничников с рыбопромышленниками (на которую, кстати, не были приглашены ни представители Минсельхоза, ни представители Росрыболовства) не внесла никакой ясности в стоящие перед рыбаками вопросы. В сложившейся ситуации представляется целесообразным:

1. Публично озвучить позицию Минсельхоза по данному вопросу.

2. Предпринять конкретные действия по ускорению согласования отзыва Правительства Российской Федерации на проект Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» и отдельные законодательные акты Российской Федерации«.

3. В целях недопущения срыва прибрежного рыболовства с начала 2013 года разработать и внести в Правительство РФ и в ФСБ России предложения по установлению временного моратория на применение карательных мер, основанных на противоречивом и неоднозначном толковании изложенных в законе «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» понятий «обработанные водные биоресурсы» и «продукция из водных биоресурсов» при контроле технологических процессов на судах прибрежного рыболовства.


Советник Министра
В.В.Гулий
20.12.12 г.


Мне казалось, что реализация этих предложений позволит министерству отчасти сохранить лицо в глазах рыбацкой общественности. Некоторое время ждал реакцию министра. До нового года не дождался. После праздников стал искать следы своей записки. Выяснил, что она была как обычно расписана первому заму, а дальше, как в воду канула.


«Косяк» № 5. Непризнанная концепция

Возможно, это даже не «косяк», а просто «косячок», но, тем не менее, на мой взгляд, он сыграл определенную роль в развитии последних событий.


В ноябре прошлого года к заместителю министра И.Манылову обратился с письмом председатель «Рыбного союза» Ю. Алашеев. Автор просил найти время для представления разработанной союзом при участии ассоциации добытчиков минтая концепции развития рыбохозяйственного комплекса страны, а заодно включить в рыбсовет министерства исполнительного директора организации С.Гудкова.


Мне показалось достаточно странным, что в период формирования (который растянулся более чем на три месяца) рыбохозяйственного совета представители союза никак не проявились, хотя «рыбацкое радио» быстро оповестило об этом (судя по поступившим заявкам) коллег от Камчатки до Калининграда.


Лично с руководителями союза знаком не был, но организация была, что называется, на слуху. Ранее она объединяла средних и мелких импортеров и переработчиков морепродуктов, конфликтовала с аффилированной с «Русским морем» ассоциацией производственных и торговых предприятий рыбного рынка. Даже обвинила последнюю в попытках монополизировать поставки рыбной продукции из Норвегии и Вьетнама. Словом, игроком на рыбном рынке была не крупным, но задиристым. Однако статус ее резко поднялся с год назад. Предшествовало этому два события. Во-первых, слияние в 2011 году с союзом переработчиков морепродуктов. А во-вторых, вступление в прошлом году в ряды объединившейся организации «Русского моря». Осведомленным людям не надо объяснять, какой мощный, в т.ч. и административный, ресурс приобретен в лице крупнейшего игрока и его хозяев. Порой только их имена заставляют конкурентов отступать, а некоторых чиновников вставать по стойке «смирно». Не хотелось, думать, что замминистра проводит совещание «по звонку».


Но было удивительно, что он решил обсудить вопрос, минуя профильный департамент и без предварительной экспертной оценки концепции. Так, вообще-то, не делается. Интересных идей и предложений поступает много, но если по каждым из них проводить без предварительной проработки совещания, то времени собственно на работу не останется. Тем более, что идеи далеко не всегда оказываются продуктивными.


Замминистра все-таки предоставил свой кабинет для презентации концепции. Обсуждения как такового не было по той причине, что компетентного мнения никто из присутствующих высказать не мог. Когда мне предложили высказаться, честно сказал, что мне концепция симпатична. И добавил, что это ровным счетом ничего не значит, поскольку я не специалист. Что же касается предложений авторов о создании при министерстве постоянно действующей рабочей группы по разработке (при госфинансировании, разумеется) программы развития рыбохозяйственного комплекса, то тут у меня имеются серьезные сомнения. Для чего тогда создавался рыбсовет? Не правильней бы было внести концепцию на его обсуждение, по его результатам принять соответствующее решение? Возражений не последовало. Передал авторам адреса электронной почты членов совета и попросил подготовиться к предстоящему заседанию.


Забегая вперед, скажу, что у членов совета предложенная концепция поддержки не нашла. Думаю, что определенную роль здесь сыграли внутрикорпоративные противоречия: между морем и берегом, между добытчиками и переработчиками. Не исключаю и другие субъективные факторы, в том числе и привязанность авторов к «Русскому морю», чья агрессивная политика на рыбном рынке у многих рыбаков, мягко говоря, не вызывает одобрения.


Каким образом этот «косяк» сказался на мне — не знаю. Но есть любопытные моменты, вписывающиеся в общую мозаику. Было очевидно, что у замминистра с представителями «Рыбного союза» свои особые отношения, характер которых мне не был известен. Невольный свидетель мне поведал о состоявшимся между ними разговоре сразу после обсуждения концепции. Замминистра на нем не присутствовал, поскольку опоздал и встретился со своими знакомцами в коридоре. Услышав от них о провале, пообещал все поправить. Почему-то кажется, что обещание свое он выполнит.


И еще. Первым кто сообщил мне о появившейся 22 января на одном из рыбацких сайтов информации о моей предстоящей отставке был... исполнительный директор «Рыбного союза». Совпадение? Однако, больше мне никто из знакомых рыбаков по этому поводу не звонил.


Послесловие или персона нон грата.

Наверное, я не сел бы за эти записки, если бы разговор с министром состоялся до того, как в моих руках оказалось перо (по — современному, компьютер). Он же позвонил, когда материал был практически готов. Дело оставалось лишь за редакционной правкой. Я в одночасье загрипповал и, сидя на больничном, подсчитывал свои возможные «косяки».

Неожиданным звонок не был, поскольку примерно за час до него звонил замминистра по кадрам и интересовался, что ему докладывать шефу. Я сказал о своих предложениях по дальнейшему использованию меня в министерстве, которые перед уходом на больничный оставил помощнику министра.

— Вы ставите условия? — поинтересовался зам.

— Нет, — ответил я, — Никаких условий ставить не собираюсь. Тем более, что предлагаю среди других вариантов и вариант увольнения. Но не по собственному желанию, к чему меня усиленно подталкивают, а по сокращению должности. И хотелось бы знать мнение министра на этот счет. Я же все-таки его советник.


Видимо, мои пожелания были тотчас же доложены наверх. Беседа с Николаем Васильевичем оказалась, на удивление, спокойной, не сказать что доброжелательной (сентиментальность — это не про него), но корректной. Он не предъявил мне никаких претензий по работе, а просто сказал, что направление, которым я занимался ему не нужно и неинтересно.

— Я, как управленец, не нуждаюсь в этом направлении, — еще раз пояснил министр и добавил — А «гуманитарщиной», знаете, занимать не привык.


Уж кому, как не мне, про это не знать. Сразу вспомнил о сокращениях в аппарате комитета по законодательству Совета Федерации. Новый комитет образовали из трех. Задачи оставили в полном объеме, а численность аппарата сократили на треть. Решать вопрос, кого оставить, председатель комитета (им стал тогда Н.Федоров) поручил мне, но предупредил чтобы «гуманитарщиной» не занимался, сформировал высокопрофессиональный коллектив, за который бы нес полную персональную ответственность. Задача не из простых. Только, на первый взгляд, по «объективкам» можно составить представление о профессионализме человека. А в таком комитете через одного собрались титулованные юристы. Вплоть до докторов наук. Кому отдать предпочтение: заслуженному деятелю, на которого не «нагрузишь», или «рабочей лошадке», без которой воз законотворческой работы не поедет? Худо — бедно коллектив аппарата я сформировал, но без кадровых ошибок не обошлось. За что и получал от шефа, как говорится, по полной программе. Если и обижался, то недолго. Хотя председатель и не имел привычки прямо извиняться за некорректный слог, но компенсировал свое порой резкое поведение предоставлением полной самостоятельности в работе и большим доверием. А это, согласитесь, тоже дорогого стоит.


Министр сам себя называет жестким управленцем. И это правда. На такой махине — корабле, как агропром, должно быть жесткое капитанское управление. По — иному нельзя. Разбалансировка судна либо на рифы его заведет, либо на мель посадит. Рационализм, практицизм, эффективность — частые слова в лексиконе главы ведомства. А все лишнее — за борт или, как выразился министр, «вычищается». В общем, никакой «гуманитарщины».


И ведь трудно, что — либо на это возразить. Я и не возражал, слушая в телефонную трубку монолог собеседника. Лишь в конце вставил пару фраз, поблагодарил за совместную работу и за помощь, которую он мне оказал в непростой для меня период жизни. Сказал искренне, без всякого подтекста. Обиды — никакой. В жизни бывало и похуже.


Но осадок, не скрою, остался, как и у всякого нормального человека. Со временем и он растворится, рассосется. По крайней мере до той поры, пока я не найду ответы на некоторые вопросы. Нет, не убедили меня объяснения министра. Из его слов получается, что все, чем я занимался (создание рыбохозяйственного совета, подготовка записок со своим видением ситуации и др.) было делом не нужным, а ко мне проявлялась некая благотворительность. Вроде как за прежние заслуги по совместной работе. Вот в это как раз и не очень верится. Несмотря на вышеупомянутый практицизм моего уже бывшего руководителя, имеется за ним еще одно качество: людей, которым он доверяет и которые его не подводят, он «не сдает». Ключевое слово здесь — «доверяет». Порядочность и честность — понятия для него, я бы сказал, решающие. Изначально относясь к человеку по принципу «презумпции доверия», он тут же вычеркивает его из своего списка друзей, соратников и т.д., если увидит обман или непорядочность. Так, например, получилось с А. Крайним — руководителем Росрыболовства. Последний реально мог быть назначен заместителем министра, если бы не вышел из доверия.


Обо мне же таким образом вопрос не ставился. Причины названы совсем другие, что, собственно, и побудило меня сохранить записки. Теоретически не исключено, что именно они стали для кое — кого сильным раздражителем, а моя «неуправляемость» и несговорчивость в определенных вещах стала досадной помехой для реализации чьих — то интересов. Как знать — где истина? Надеюсь, время покажет.


Виталий Гулий
январь 2013 г.
Москва



Виталий Гулий






Здесь Вы можете оставить свое мнение о новости, если же хотите продать, купить или предложить свои услуги — оставьте сообщение на нашей Доске объявлений.







Свежие новости


«Рыбные» инциденты Россельхознадзора за 33-ю неделю
С 12 по 18 августа пресс-служба Россельхознадзора сообщила о следующих мерах принятых в отношении компаний, в продукции которых лабораторно выявленны нарушения норм безопасности...

Морские «борджии» — ядовитые рыбы. Путешественникам и любителям экзотических блюд на заметку
В последние десятилетия россияне стали мобильны: путешествуют по миру, отдыхают на заморских курортах. Порой не знают и даже не задумываются, что красивая экзотика заграничных курортов и экзотических блюд имеет другую — опасную изнанку. Данная статья в какой-то мере поможет восполнить пробел в знаниях среднестатистического россиянина об опасных обитателях морей и внутренних водоемов.

Выявлены проблемы с рыбой Marine Harvest Norway AS
Принято решение предупредить государственную ветеринарную службу Норвегии о недопустимости подобных нарушений и ввести режим усиленного лабораторного контроля за продукцией предприятии.

Росрыболовство — Итоги деятельности рыбной отрасли за полугодие 2013 г.
Официальный анализ социально-экономической деятельности рыбной отрасли России за полугодие 2013 года от Росрыболовства.

Георгий Карлов: Ко Дню Рыбака успели, впереди новые горизонты активной работы
Завершилась весенняя сессия Государственной Думы. Ко Дню Рыбака, традиционно отмечающегося в России во второе воскресенье июля, в этом году 14 июля, отрасль получила долгожданный Закон «Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».

← Список новостей / ↑ Наверх страницы / Версия для печати




Меню

Список новостей

Предложить новость

Свежий номер

Журнал Рыба и морепродукты № 2 (62) 2013 г.

Содержание журнала
и ссылки на скачивание

Реклама

Наши партнеры






Счетчики


Рейтинг@Mail.ru



Журнал

Новости

Каталог

Доска объявлений

Выставки

Реклама

Подписка

Контакты

© 2006–2012 Журнал «Рыба и морепродукты»